Вирджиния Вулф и Марина Цветаева

Вирджиния Вулф (Virginia Woolf, 1882-1941) была дочерью одного из самых почитаемых английских критиков Лесли Стивена (Leslie Stephen, 1832–1904). Когда она родилась, отцу было 50 лет — чуть больше, чем Ивану Владимировичу Цветаеву, когда в его втором браке родилась дочь Марина. Кстати, для Стивена брак с Джулией Даркуорт (Julia Duckworth, 1846–1895) тоже был вторым. Цветаевой могла быть близка высокая духовная атмосфера, в которой протекало детство Вирджинии, и, конечно, драма, которую той пришлось пережить, когда она в том же тринадцатилетнем возрасте потеряла мать. 

Вирджиния с отцом Лесли Стивеном

Марина с отцом Иваном Владимировичем Цветаевым

Если бы Марине Цветаевой и Вирджинии Вулф довелось побеседовать, они нашли бы и другие черты сходства в своих судьбах. Они бы обнаружили, что родились с разницей в 10 лет, что вышли замуж в один год (1912), и мужья их имели еврейские корни. Даже отношения в семьях Цветаевой-Эфрона и Стивен-Вулф во многом были похожи. Это были союзы, где, при всей разнице натур, сохранялось то же взаимное уважение и та же высота чувств, что и в семьях их родителей. Так же, как С. Эфрон, Л. Вулф обожал свою жену, был читателем и ценителем ее произведений.

Марина Цветаева и Сергей Эфрон, 1912 год

Вирджиния Стивен и Леонард Вулф, 1912

Можно было бы найти и другие сближающие черты, в том числе характер любовных увлечений. Отношения Вирджинии Вулф с Витой Сэквилл-Уэст того же рода, что и отношения Марины Цветаевой с Софией Парнок, и если бы в руки Цветаевой попал роман «Орландо», то он мог бы напомнить ей ее собственный цикл «Подруга».

Как и Цветаева, Вирджиния Вулф обладала неисчерпаемым трудолюбием и талантом уникального масштаба. Ее творческие эксперименты оказали огромное влияние на развитие английской и мировой литературы. Писательница модернистского плана, Вулф создала произведения, ставшие классикой для многих читательских поколений. Среди наиболее известных — романы «Миссис Дэллоуэй» (Mrs. Dalloway, 1925), «На маяк» (To the Lighthouse, 1927), Волны (The Waves, 1931).

Но сильнее всего, думается, их поразило бы сходство обостренного до болезненности, сверхчувствительного мировосприятия. Когда читаешь «Дневник писательницы», в котором Вирджиния Вулф многие годы фиксировала перипетии своих исканий, находок и потерь, то невольно вспоминаешь «Записные книжки» или «Сводные тетради» Марины Цветаевой.

Удивительно, как много общего содержится в текстах незнакомых друг с другом женщин. В эссе Вулф «Современная литература» (Modern Fiction, 1919) есть призыв:

«Исследуйте, например, обычное сознание в течение обычного дня. Сознание воспринимает мириады впечатлений — бесхитростных, фантастических, мимолетных, запечатленных с остротой стали. …Не является ли все же задачей романиста передать более верно и точно этот неизвестный, меняющийся и неуловимый дух, каким бы сложным он ни был? …Давайте заметим, как, в каком порядке оседают в нашем сознании атомы, давайте обозначим рисунок, который фиксирует в нашем сознании каждый случай, каким бы бессвязным и непоследовательным он нам ни казался. Давайте не принимать без доказательств, что жизнь существует более полно в том, что обычно мыслится как большее, а не как меньшее».

Ничего не напоминает? Открываем предисловие к сборнику «Из двух книг», под которым стоит дата 6 января 1913 г., — и слышим слова:

«Пишите, пишите больше! Закрепляйте каждое мгновенье, каждый жест, каждый вздох! Но не только жест — и форму руки, его кинувшей: не только вздох — и вырез губ, с которых он, легкий, слетел. Не презирайте “внешнего”! Цвет ваших глаз так же важен, как их выражение; обивка дивана — не менее слов, на нем сказанных. Записывайте точнее! Нет ничего не важного! Говорите о своей комнате: высока она, или низка, и сколько в ней окон, и какие на них занавески, и есть ли ковер, и какие на нем цветы?.. Цвет ваших глаз и вашего абажура, разрезательный нож и узор на обоях, драгоценный камень на любимом кольце, — все это будет телом вашей оставленной в огромном мире бедной, бедной души».

Младшая современница — Марина Цветаева — на шесть лет предвосхитила высказывание старшей — Вирджинии Вулф. Ни одна из них до написания этих строк не была знакома с творчеством другой. Сходство призывов — проявление сходного творческого взгляда на бытие, сходство глубинных личностных установок.

Сближающих тем для бесед нашлось бы много. И нельзя сказать, что им не суждено было познакомиться. Наоборот: судьба, можно сказать, подвела Цветаеву к «дому Вулфов» рукою Д. Святополк-Минского. Но на пороге остановилась… (см. статью Английское путешествие Марины Цветаевой)

Впрочем, не исключено, что в лодонских разговорах имя Вулфов упоминалось, и не раз. Хотя бы потому, что с одним чрезвычайно значимым персонажем того же лондонского общества Цветаева познакомилась. Но об этом в следующий раз…

Автор: Инна Башкирова